Наша работа базируется на представлении о тесном и неразрывном родстве философии и мировоззрения, которое наиболее зримо проявляет себя в современном философском мировоззрении. Между тем, с одной стороны, исторически философия и мировоззрение не всегда существовали одновременно и, тем более, представляли неразрывное единство, во-вторых, отнюдь не все направления XX в. признают мировоззренческую функцию философии и, в-третьих, нередко по-разному интерпретируются взаимосвязи между философией и мировоззрением. На этих вопросах необходимо далее остановиться.
Мировоззренческая деятельность возникает одновременно с самим человеческим обществом, социальной формой движущейся материи. В первом приближении к мировоззренческому может быть отнесено любое суждение (рефлексия), несущее какую-либо целостно-обобщенную информацию об объекте или классе объектов. В более строгом значении под мировоззрением следует понимать относительно стройную систему общих принципов истолкования природы, общества и человеческого мышления. С этой точки зрения, к мировоззрению относятся, прежде всего, такие исторические его виды, как миф, религия и философия.
Сущность мировоззрения заключается в интегративной направленности, которая является не только теоретической, но и практической его задачей. Мировоззренческая деятельность имеет своей главной целью идейное (идеологическое и социально-психологическое) объединение людей.
Многообразие мировоззренческих школ и направлений нашло свое отражение, прежде всего, в различном понимании предмета и важнейших вопросов (проблем) философии.
Соотносительным с понятием предмета выступает понятие рефлексии. Последняя есть отражение какого-либо предмета, независимо от того, является ли последний материальным или идеальным образованием. Предмет по отношению к своему рефлективному отображению играет роль его прообраза. Каждая научная или философская теория - это совокупность рефлексий, описывающих предмет данной теоретической дисциплины. Философия есть особый способ мышления общественного человека. Результаты, полученные в ходе этой мыслительной деятельности, кристаллизируются в ней как специфической форме духовной деятельности. Философия призвана дать глубокое представление о смысле и назначении человеческой жизни, о высших целях социума, понять разобраться, почему одно государство прогрессивнее, демократичнее и цивилизованнее другого и чем вызвано ускорение или замедление темпов развития в том или ином обществе.
При всем многообразии исторических и современных представлений о предмете философии их можно, с известной долей условности, свести к трем основным позициям. Коротко их охарактеризуем.
Первая точка зрения склонна преувеличивать значение научно-познавательной функции философии, и ее следует квалифицировать как гносеологизаторскую. Типичный представитель этой точки зрения - неопозитивизм, который поставил целью устранить из философии все так или иначе связанное с человеческой субъективностью: прежде всего разного рода оценочные суждения типа «данное историческое событие прогрессивно (реакционно)», «человек по своей природе добр (или зол)». Суждениям было отказано в каких-либо научных основаниях. Наиболее последовательные позитивисты потребовали полного изъятия аксиологических (оценочных) высказываний из «строгой» и «нейтральной» десубъективированной философии. По их мнению, они лишены смыслового значения (не истинны, не ложны), в них отсутствует объективное содержание, так как они ничего не описывают и не могут быть подтверждены или опровергнуты прямым человеческим опытом. Если же вдруг оценочные понятия или суждения проникают в науку и философию, то необходимо применить соответствующие способы их устранения.
Определения философии и ее предмета остаются постоянным объектом дискуссии. До середины 80-х годов XX столетия соответствующие представления в советской философской мысли отличались явным уклоном в сторону гносеологизма и сциентизма. Правда, этот уклон никогда не был столь же последовательным, как, например, в аналитической (неопозитивистской) философии, поскольку мировоззренческая природа философии в большей или меньшей степени всегда признавалась. Вместе с тем мировоззренческая компонента философского знания нередко уходила на второй план из-за переоценки «научной» составной. Так, уже в 90-х годах нашего столетия в учебных пособиях, монографиях читаем: «Философия - это наука» [1]; «Наиболее перспективным представляется понимание философии как науки...» [2]. Соответственно «наиболее общим определением является формула: «философия есть наука о формах всеобщего» [3].
Некоторые из сторонников подобного понимания философии прямо квалифицируют свои представления в качестве «сциентистских». Специфику этого сциентизма З.А. Каменский усматривает в том, что последний «...не ориентирован исключительно на естествознание, а науку как форму общественного сознания...». Из данного представления логически вытекает, что «... всякое подлинное философствование является научным...». Вполне естественно, что «ни религиозная философия, ни художественное произведение в строгом смысле не могут быть подведены под статут науки...» и должны быть исключены из подлинной (т. е. научной) философии. Соответственно, подобная философия абсолютно рациональна, ибо, согласно цитируемому автору, «иррационального онтологического вообще не существует...» [3, с.55, 63, 70]. Спрашивается, что осталось бы от всей мировой философии, если подобные установки использовать в качестве современной бритвы Оккама?
Вторая тенденция в истолковании предмета и специфики философии связана с противоположной крайностью: абсолютизацией ее оценочной функции. Эту тенденцию правомерно квалифицировать как аксиологизаторскую. Так, неокантианцы видят основную задачу философии в том, чтобы она стала учением о принципах абсолютной оценки. По словам В. Виндельбанда, философия есть «учение об общезначимых ценностях». Представители второй группы теорий нередко отождествляют философию с искусством. Характерна в данной связи позиция М. Хайдеггера, который писал: «Философия никогда не возникает из науки и через посредство науки. Она находится в совершенно другом строе духовного бытия. В том же строе, что и философия, находится лишь поэзия. Мышление начинается только тогда, когда оно осуществляется вопреки так называемому разуму, который в течение веков является самым яростным противником мышления» [4].
Поворот западной мысли в сторону сближения методов философии и искусства носит весьма неоднозначный характер, если учесть, что нередко он знаменует собой разрыв с традициями рационализма и научной объективности. Ибо философия здесь теряет свой статус теории и превращается в своеобразный синтез с преобладанием мифологических конструкций. Неудивительно, что многих мыслителей подобная иррационалистическая и антитеоретическая направленность не устраивает и, желая остаться в рамках рационального философского мышления, они идут по несколько иному пути, сближая философию не столько с искусством, сколько с эстетической теорией.
С этим явлением мы сталкиваемся не только в рамках экзистенциализма, но и многих других школ и направлений. Так, в учении одного из главных представителей франкфуртской школы неомарксизма Т. Адорно именно эстетические понятия цементируют конструкции негативной диалектики и лежат в основе ее «неметодологического метода», отказавшегося от аргументированного хода мысли, первоначала, системы, но пожелавшего остаться теорией и осуществить ненасильственный понятийно-непонятийный синтез. В границах подобного «неметодологического метода» истина добывается не столько логикой познавательного, сколько образно-оценочного процесса, а эстетика (отнюдь не как теория искусства) превращается в универсальный эталон философского мышления. «Истина не достигается более в дискурсивной рефлексии, в рацио, но преимущественно в медиуме искусства... Эстетика в связи с этим не дисциплина внутри философии, но центр, соразмерный сущности». От эстетики, таким образом, ждут решения тех задач, которые ранее относили к компетенции философии. «Эстетика могла бы, следовательно, совершить то, что когда-то ожидалось от философии: освещение сущности или лучше несущности этого мира» [5].
В конце концов ущербность одностороннего гносеологизаторского и аксиологизаторского подходов была замечена самими представителями различных направлений современной западной философии и ныне наблюдается процесс своеобразной интеграции и преодоление крайностей гносеологизаторства и аксиологизма. Именно из этой тенденции выросла третья точка зрения на предмет и сущность философии, которая стремится совместить воедино ее гносеологические (познавательные) и аксиологические (оценочные) ориентации. В современной зарубежной философии «глобальный синтез» естествознания и общественных наук, знаний и ценностей пытаются осуществить представители христианской теологии (в первую очередь неотомисты), а также западные школы марксизма (фрейдомарксизм и др.).
В марксистской философии с момента ее возникновения существовал сильный крен в сторону гносеологизаторства, что выразилось в отождествлении философии с классической научной дисциплиной. Этому представлению соответствовали и господствовавшие в учебной и другой литературе формулировки предмета философии: философия есть наука о всеобщем (например, о всеобщем в системе «мир - человек» [6] или абсолютном; о наиболее общих законах (закономерностях) природы, общества и мышления; или о наиболее общих законах материального мира [7]; о соотношении бытия (материи) и сознания. Было бы чрезмерно оптимистичным полагать, что гносеологизаторский подход в отечественной философии уже преодолен. Не случайно, в учебных пособиях 90-х годов для студентов читаем: «Все философские категории - гносеологические...» [8].
Так или иначе, но логически весь предмет философии (в марксизме-ленинизме) был сведен к общим законам. Между тем, во-первых, более фундаментальными составными теории, нежели законы, являются ее принципы; во-вторых, помимо тех и других есть еще и категории; в-третьих, полноценная философия с ее предметом не может быть сведена к отражению гносеологических принципов, законов и категорий вместе взятых. Иначе вся философская система превратится в рефлексию познавательной деятельности. В результате за ее границы была бы выведена аксиология (исторический материализм, социальная философия, социально-философская антропология), в лучшем случае мир человеческих ценностей и оценок оказался бы растворенным в рамках гносеологии. Собственно, именно таким образом и представляют себе данную ситуацию сторонники философии как науки, по словам которых «...аксиология носит подчиненный характер по отношению к гносеологии...» [2, с. 15]. Нередко справедливо указывается на то, что «научное и ценностное знание присуще любой философской системе, но в разной пропорции», однако «ядро философии представляют онтология и гносеология...» [9]. Ситуация усложняется еще и произволом в употреблении термина «онтология». Соответственно, неадекватным образом понимается и гносеология, смысл которой сужается, а термин «онтологический» наделяется значением, изъятым у термина «гносеологический» [10]. В результате онтологическое нередко понимается всего лишь как аспект внутри отношения, именуемого «гносеологическим».
При подобном подходе к истолкованию сущности философии в ней невозможно найти самостоятельное место аксиологии (теории оценки). Поэтому те авторы работ, которые пытаются провести линию гносеологизма последовательно, стремятся либо вообще вывести аксиологию (социальную философию, исторический материализм, социальную антропологию) за рамки философии, либо в лучшем случае растворить ее в содержании теории познания. Тем более далеко за границами философии оказываются эстетика и этика, которые традиционно входили в сферу философского мышления, что оказывается неприемлемым для современных пангносеологов ввиду аксиологической сущности этих учений.
Ныне постепенно утверждается тенденция истолкования предмета философии как органически сочетающего в себе и гносеологические, и аксиологические стороны. Магистральное развитие идей относительно того, что такое философия, пошло в направлении понимания мировоззрения как более объемного фактора (понятия) по сравнению с философией. В результате история мировоззрения стала выглядеть как поступательный процесс смены мифа религией, а затем философией. И, следовательно, философия является высшей из форм мировоззрения. Правомерно стала выделяться и отличительная черта этой высшей формы. В частности, сущность философии была квалифицирована как теоретическая. Эта черта философии отличает ее прежде всего от мифа, в котором, хотя и можно порой найти какую-то общую (объяснительную) схему, однако она не носит здесь теоретического характера. В большей степени, нежели миф, доктринально-объяснительный характер присущ религии (особенно ее мировым разновидностям), но она, в отличие от философской теории, опирается, по преимуществу, не на науку, разум или знания, а на веру, иррациональные и сложные социально-психологические состояния (тревога, страх и т. п.).
Все больше исследователей усматривает предмет философии во всеобщих, или универсальных, субъект-объектных связях (отношениях). В литературе последних лет выделяется, как правило, от двух до четырех, а иногда и более универсальных типов отношения человека к миру и к самому себе, а именно: онтологическое, гносеологическое (или познавательное), аксиологическое, праксиологическое (практическое). Их пытаются связать с основным вопросом философии (гносеологии). В результате вместо привычных двух сторон проблемы взаимосвязи бытия и мышления число этих «сторон» возросло уже до четырех. Согласно мнению авторов, они дают ответы на следующие вопросы: что первично-вторично; познаваем ли мир; ценен ли мир; преобразуем ли мир? [11 - 14]. К этому следует добавить не получившее поддержку предложение о выделении еще социологической и психологической сторон основного вопроса философии [15]. Налицо, таким образом, определенная тенденция, требующая теоретического осмысления, поскольку она касается понимания самой сущности предмета, структуры и функций теоретической философии.
Полагаем, что единственным предметом философии выступает реальность (бытие, мир в целом).
Однако этот предмет внутренне дифференцирован, дихотомичен. Он включает в себя два типа всеобщей связи - познавательный и ценностный. Их теоретическое описание дают соответственно гносеология и аксиология. На каком основании нами ограничено число универсальных отношений, исследуемых философией, этими двумя видами? Дело заключается в следующем: философия представляет собой такую форму духовной деятельности, в которой теоретические и практические ее компоненты «сплавлены» воедино. Последние невозможно отделить и противопоставить познавательным и ценностным.
Тем не менее, в некоторых работах познание продолжают трактовать как оперирование идеальными образами и противопоставляют практике как деятельности материальной. Такое исключение практики и вообще материальной деятельности, операций с материальными предметами из сферы познания и ограничение ее лишь идеальным выражением едва ли правомерно, ибо ценностно-познавательные отношения представляют собой неразрывное единство двух взаимосвязанных сторон: духовно-теоретической и духовно-практической. Отличительным признаком последней является ее способность к преобразованию действительности. Правда, философская деятельность непосредственно преобразует лишь сознание людей, а не внешние, объективные предметы. Вместе с тем хорошо известно, что идеи также становятся материальной силой, когда овладевают массами.
Способность философии преобразовывать исключительно субъективную реальность свидетельствует о том, что в единстве ее теоретических и практических компонентов доминирующее значение принадлежит все же первым, а не вторым, и это дает основание характеризовать философское мировоззрение в первую очередь как теоретический инструмент изменения мира. Помимо отношений, в которых определяющую роль играют факторы духовно-теоретического порядка, в обществе есть и противоположные им материально-практические, социальные и технологические связи. Таковыми являются, в частности, производственно-экономические отношения, материальные взаимосвязи человека и природы и др. Однако философия может исследовать эти отношения опять-таки лишь теоретически, т.е. в формах познавательных и оценочных понятий, суждений и умозаключений.
Специального рассмотрения заслуживает онтологический аспект философии и мировоззрения. Сам термин «онтология» состоит из двух слов: онтос (греч.) - существующее; логос -слово, теория, закон. Поэтому в буквальном переводе онтология означает теорию (учение) о сущем. В последнее время термин «онтология» все шире используется в отечественной философии для характеристики ряда ее фундаментальных особенностей и далеко не в идентичном значении. На наш взгляд, к онтологии относится содержание важнейших элементов мировоззрения и философии (в том числе сознание с его важнейшими свойствами). Другими словами, в мировоззренческих суждениях невозможно найти такие принципы, законы или категории, которые не были бы по своему содержанию онтологическими. Учитывая многозначность понятия «онтология», подчеркнем, что, в первом приближении, под этим термином подразумеваются не сами материя или сознание с их многочисленными свойствами, но лишь учение о них. Поэтому
онтология - это учение о бытии как существовании и материи, и сознания со всеми их атрибутами.
И, следовательно, с этой точки зрения онтологичны как первая, так и второе. Таким образом, важнейшей особенностью философского материализма как онтологии является органическое соединение в нем учения о материи с учением о сознании. Вместе с тем ни в коем случае ни следует забывать о том, что онтологический статус материи и сознания (психики) различен, ибо первая представляет реальность объективного и абсолютного, а второе - реальность субъективного (идеального) и относительного порядка.
Итак, под онтологией мы будем понимать целостную теорию реальности (бытия, существования).
Общим критерием истинности и ценности существующих в том или ином обществе совокупности знаний и оценок выступает общественная практика. Поскольку, однако, практический опыт социальных групп, классов данного общества различен, постольку неодинаково их миросозерцание. Будучи по своей сущности синтезирующей деятельностью, мировоззрение обладает тенденцией к оформлению в относительно целостную, обобщенную и непротиворечивую систему взглядов, представлений и чувствований людей.
Теория познания сама по себе может быть интерпретирована как в материалистическом, так и в идеалистическом плане. Основанием для предпочтения здесь выступает уже оценочное сознание. Другими словами, в ситуации выбора между двумя мировоззренческо-гносеологическими доктринами субъект склоняется в пользу одной из них, исходя из своих ценностных ориентации, которые оказываются более или менее адекватными. В свою очередь, оценочное сознание детерминировано во многом его связью с прогрессивной или консервативной деятельностью личности и социума. Так, социально-партийное (классовое) бытие, отражаясь в ценностных ориентациях, вторгается в сферу «чистого познания», детерминируя соответствующее решение важнейших проблем и вопросов гносеологии.
Что касается онтологического аспекта основного вопроса философии, или онтологической функции диалектического материализма, то последнюю невозможно рассматривать в качестве рядоположенной с гносеологической и аксиологической функциями, так как онтологическое выступает их реальным содержанием. Другими словами, реальность («мир сам по себе») в философии, во-первых, не может быть дана субъекту иначе, как в форме теории познания или теории оценки и, во-вторых, каждый отдельный ее элемент обычно включает в себя некоторую объективную информацию об этом мире. В результате вся система подлинной философии оказывается по своему содержанию теорией бытия как существования.
Философия, будучи внутренне стройной и иерархически структурированной теоретической системой, не является полностью однородной и неделимой. Вся философская система представляет собой взаимодополнительное (неразрывное) единство двух теорий: гносеологической (теория познания) и аксиологической (теория оценки). Иначе говоря, философия, являясь по содержанию онтологией (теорией существования), по форме своего выражения бывает либо гносеологией, либо аксиологией. Наиболее существенное различие философской теории внутри нее самой находит свое конкретное воплощение в наличии двух особых предметов (познавательного и ценностного) и двух основных вопросов философии (гносеологического и аксиологического). Эти два основных вопроса являются как бы двумя формами выражения универсального онтологического содержания философии.
Из того или иного понимания философии логически вытекает ее определение. И наоборот, в определении философии обычно дается указание на ее предметную область. Поэтому после уточнения предмета перейдем непосредственно к дефиниции философии. Ныне сложились два относительно самостоятельных подхода к ее определению (в российской философской мысли). Первая из них, бывшая долгое время доминирующей в отечественной и отчасти западной (неопозитивизм) культуре, усматривала в философии одну из форм научного познания. Последовательно проведенная, эта точка зрения заставляла ее сторонников исключать либо философию, либо науку из общей совокупности форм общественного сознания. Между тем все более очевидным становится тот факт, что наука представляет собой специфический социальный фактор и не является по сравнению с философией более общей теоретической системой. Вследствие этого определение философии через науку представляет собой, помимо прочего, еще и логическую ошибку. Ныне все более широкое распространение получает мнение, что для удовлетворения своих многообразных жизненных потребностей человек нуждается в разрешении таких проблем, ответы на которые не могут быть даны ни какой-либо отдельной научной дисциплиной, ни получены в рамках строго научного познания вообще [16].
Традиционное определение философии и ее предмета сыграло определенную позитивную роль в развитии философского знания, оно позволило показать тесную и неразрывную связь философии и науки, позволило всесторонне обсудить методологическую роль философии по отношению к научному познанию и обратное влияние последнего на мировоззрение. Сыграв свою роль на определенном этапе мировоззренческой эволюции, традиционное определение ныне пришло в явное противоречие с нашими новыми представлениями о специфике философского знания. Оно оказалось чересчур узким, игнорирующим аксиологическую функцию философии. Философия не может иметь своей опорой только науку. Традиционное определение характеризует, следовательно, лишь одну из важнейших сторон сущности теоретического мировоззрения - служить методологией, опорой и синтезом научного познания и в снятом виде должно войти в новое определение.
Лишь сравнительно недавно появилась устойчивая тенденция определять философию не через науку, а через понятие мировоззрения и это единственно правильный путь. Он заключается в рассмотрении философии как теоретического мировоззрения и высшего продукта мировоззренческой деятельности. Таким образом,
философию следует определить как высший теоретический вид мировоззрения.
Тем самым выявляется та более широкая система, в которую непосредственно входит философия в качестве ее подсистемы. Философия была, есть и будет интегральной методологией не только познавательной, но и ценностной деятельности. Поэтому она является одновременно теорией познания (гносеологией) и теорией оценивания действительности (аксиологией). Сообразно со своей спецификой, философия использует два основных спектра принципов, законов и категорий - гносеологический и аксиологический.
Категории материализма и диалектики нередко содержат оценочные понятия в качестве предельного случая и не обязательны буквально для каждой из них. Напротив, категории социальной философии насквозь пронизаны логикой оценочного сознания, гносеологическое содержание в предельном варианте не является для них обязательным. Впрочем, нулевое гносеологическое или аксиологическое содержание не типично для целостных элементов и разделов философии, поскольку отличительная черта последних заключается именно в их комплексном характере. Нарушение баланса между познавательными и оценочными компонентами в общей системе данного мировоззрения приводит к деформации философии.
В последнее время особенно много говорилось о необходимости «очеловечивания» отечественного варианта марксистской философии и всемерной активизации исследований в области проблем человека. Все это, конечно, можно только приветствовать, если бы не одно существенное обстоятельство. Речь идет о тенденции растворения социально-философской аксиологической проблематики в курсе гносеологии и так называемой «философии природы». В подобном ключе составлялись и продолжают составляться программы и учебные пособия для студентов, аспирантов, научных работников. Налицо процесс перехода отечественной философии от более системной формы к более аморфной и менее структурированной. Основная (теоретическая) причина этого - недопонимание специфики аксиологии и ее отличия от гносеологии. В 90-х годах вообще наблюдается отказ от