ЧАСТЬ 3 Социально-философская антропология

Как и теория познания, социально-философская антропология также начинается с исходного понятия реальности в ее специфиче­ском преломлении применительно к сфере аксиологии. Для характе­ристики этой специфики чаще всего используются термины «обще­ственная», «человеческая» или «ценностная» реальность. Во многих случаях указанные понятия трудно разграничить, так как они совпа­дают по своему смыслу, но все же не являются полностью тавтологичными и синонимичными, поскольку входят в различные катего­риальные блоки. В частности, понятие «общественная реальность» обретает категориальное значение в неразрывной связи с понятием внеобщественной, т.е. природной реальности. Ценностная реальность коррелирует с понятием познавательной реальности.

Человеческая реальность есть часть более объемной общественной реальности, одна из ее разновидностей, хотя и единственная, кото­рая достоверно известна нам на сегодняшний день. Тем не менее изучение ее наукой и философией дает возможность не только по­стигнуть закономерности собственно человеческого бытия, но и сде­лать определенные выводы о законах функционирования и развития общественной формы движения материи в целом.

11. УЧЕНИЕ О ФОРМАЦИОННОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Философская концепция должна начинаться с такого понятия, которое первоначально содержит в себе и сущность и все ее прояв­ления. В мировой и отечественной философии в подобном значении используется целый ряд понятий: социальная форма движения мате­рии и ценностная реальность, общество и общественно-экономи­ческая формация, цивилизация и культура и др. Все они в чем-то идентичны по своему смысловому содержанию, но нетождественны. Так, категориальное значение термин «общественная форма движе­ния материи» обретает в связи с основными формами движущихся материальных систем: биотической, химической, физической и ме­ханической. Смысловое содержание ценностной реальности адекватным образом раскрывается только в единстве с познавательной ре­альностью. Для системной аксиологии роль исходного, предпосылочного способно играть понятие общественно-экономической фор­мации, или формационной реальности.

Всякая ценностная реальность существует в виде конкретно-исто­рического типа общества или как определенная экономическая фор­мация. Действительно, невозможно такое состояние социума, кото­рое не являлось бы каким-либо типом или видом формации. Поня­тию общественно-экономической формации в рамках социальной философии нечего противопоставить, у него нет соотносительного понятия. Правда, в границах целостной философской онтологии по­нятие формационной реальности все же можно соотнести с поняти­ем внеформационной, т.е. природной, реальности.

По своему содержанию социальная антропология (философская теория оценки) вбирает в себя тот круг проблем, который ранее связывали с историческим материализмом, социально-философскими вопросами, философской антропологией. Безусловно, наименование второй центральной части теоретического мировоззрения как «исто­рического материализма» не было удачным, ибо в рамках одной фи­лософской системы не может существовать «двух материализмов». Поэтому область социально-мировоззренческого осмысления про­блем человека и общества стали обозначать как курс социальной философии. Правда, и это наименование не является вполне удач­ным, ибо как может существовать «внесоциальная» философия? Все же ввиду широкого использования этого термина, оставим его в ка­честве рабочего. Для нынешнего состояния курса социальной фило­софии характерна все нарастающая его аморфность, отсутствие ло­гических переходов от одной темы к другой и постоянное досадное смешение метода и методологии гносеологии с аксиологией, знания с оценкой, истины с ценностью, обусловленное непониманием их специфики и особенностей взаимосвязи. Принципы, законы и кате­гории сегодняшнего варианта социальной философии в результате нередко просто соседствуют, вместо того, чтобы обусловливать друг друга.

По своему содержанию социальная философия многопредметна и рамки ее постоянно расширяются. Однако поиски сущности дан­ной теории закономерно приводят к выделению одного-единственного предмета, который должен быть зафиксирован в качестве его основного вопроса. Этот вопрос есть, следовательно, рефлексия (от­ражение) наиболее важного сектора предметной области социаль­но-философской антропологии (социальной философии). Предметом последней служит ценностная (общественная, формационная) реальность. О важности ее изучения свидетельствует тот эмпирический факт, что всякий контакт человека с миром сопровождается оценкой им окружающей действительности (в рациональной или эмоциональ­ной форме). Поэтому изложение социально-философской системы необходимо начать с изучения мира ценностей и оценок. Что же каса­ется проблем движущих сил истории, различных типов законов обще­ства, то последние, вне всякого сомнения, имеют непосредственное отношение к содержанию социальной антропологии. Однако, будучи по своей сущности теоретической аксиологией, она выполняет, прежде всего, функцию оценки действительности с точки зрения соответ­ствия или несоответствия исторических событий интересам прогрес­сивного развития человечества. Итак, предметом аксиологии (соци­альной антропологии) является ценностная реальность. Этот предмет находит свое отражение в виде основного вопроса о том, что является ценностью для субъекта (человека и человечества).

Понятие формационной реальности имеет для теоретической ак­сиологии огромное методологическое значение. Оно вбирает в себя содержание всего того, что мы связываем с понятиями человека и общества, общественной формой движения материи и ценностным бытием, цивилизацией и культурой, техно- и социосферой и т.д. Наиболее кратко 

формационную реальность можно определить как универсальное бытие общественной формы движения материи (цен­ностной реальности, общественной субстанции). 

Элементарными клеточками формационного существования выступают рабовладель­ческая, феодальная, капиталистическая и др. В основе их функцио­нирования лежит соответствующий способ производства материаль­ных и духовных благ. Их смена влечет за собой коренные преобразо­вания формационной реальности и обретение ею нового вида. В са­мом общем плане существует два принципиально различных способа производства и, соответственно, два типа формаций: неантагонис­тический и антагонистический. Первый связан с наличием таких эко­номических отношений, где превалирует общественная собственность на средства производства; второй предполагает, что основная доля средств производства принадлежит не всему, а части общества (его меньшинству).

11.1. ОБЩЕСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КАК АТРИБУТЫ ФОРМАЦИОННОЙ РЕАЛЬНОСТИ

К всеобщим атрибутам формационной реальности относятся об­щественное отношение и деятельность. Последние суть фундамен­тальные способы существования общества, и в этом заключается их наиболее глубокое единство. Отношение и деятельность являются двумя равноправными способами существования формационной ре­альности. При этом, конечно же, человек и общество обладают не только атрибутивными (наиболее существенными), но и неатрибу­тивными качествами.

Будучи особыми способами бытия общественной субстанции, от­ношение и деятельность обладают специфическими социальными функциями: отношение фактически играет роль субстрата (материа­ла, подкладки, состава, базиса), т.е. устойчивой стороны формаци­онной реальности, в то время как деятельность выражает ее процес­суальное бытие, следовательно, способность социальной субстанции к изменению и динамичному развитию.

Таким образом, основное различие деятельности и отношения определяется особенностями их бытия как по преимуществу дина­мичных, изменчивых и устойчивых, статичных форм общественной связи. Наиболее существенное отличие отношения от деятельности заключается, следовательно, в том, что акцент переносится на по­вторяющиеся и относительно устойчивые связи. Динамичный, диалектический характер общественных процессов отступает здесь на второй план. Напротив, деятельностный подход акцентирует внимание на диалектически противоречивом процессе общественного са­модвижения, который постоянно выходит за рамки уже сложивших­ся отношений, утвердившихся в ходе становления и развития дан­ной общественно-экономической формации, государства или соци­ального организма.

Итак, человеческое существование двояко: оно устойчиво и од­новременно изменчиво, или, другими словами, проявляется прежде всего в формах отношения и деятельности. Будучи основополагаю­щими способами человеческого бытия, отношение и деятельность существуют и изменяются не сами по себе, а в непосредственной зависимости от всех тех процессов и состояний, которые присущи данному обществу. Так, смена одной экономической формации или исторического этапа другим происходит как результат социальной революции, предполагающий качественный скачок во всех важней­ших элементах ценностной реальности, что приводит к появлению новых форм человеческой деятельности и отношения. В свою оче­редь, кардинальные изменения в обществе совокупных обществен­ных связей - непосредственная причина революционного обновле­ния данной надбиологической системы.

Момент абсолютности разграничения деятельности и обществен­ного отношения обусловлен особенностью существования единой формационной реальности и отдельных ее фрагментов в качестве устойчивых и одновременно подверженных процессу всеобщего из­менения. Важность учета более и менее устойчивых компонентов цен­ностной реальности приводит к необходимости введения соотноси­тельных категорий отношение (общественное) - деятельность. Диа­лектический характер единства деятельности и отношения обнару­живается в их относительной противоположности друг другу; в изве­стном смысле отношение есть та же самая деятельность, только рас­смотренная в аспекте стабильных взаимосвязей; деятельность, в свою очередь, выступает ничем иным, как отношением, находящимся в процессе непрерывного развития и движения. Это становится оче­видным при учете того, что устойчивость отношения не абсолютна. Отношение, служащее как бы «каркасом» человеческой деятельнос­ти, следовательно, тоже изменяется, но гораздо медленнее. Со своей стороны, деятельность не только динамична, про­цессуальна, но и содержит в себе моменты статики, покоя. 

Относительность противопоставления отношения и деятельности обнаруживается также при переходе от одних координат исследова­ния к другим. Дело в том, что если в одной системе какие-либо связи выступают в качестве деятельностных, то в другой системе они ока­зываются уже сферой устойчивости. Скажем, к устойчивой стороне (отношению) конкретного музыкального произведения (песня, инструментальное сочинение) относятся его темп и ритм, тональность и пр. К динамичной стороне (деятельности) - мелодия, отступление от основного ритма и тональности и т.д. Между тем, когда музыкаль­ное произведение только еще разучивается (нередко по частям), ис­полнитель некоторое время работает над его ритмом и темпом, тем самым превращая последние в основной объект деятельности. Сле­довательно, первоначально устойчивая в целом сторона музыкаль­ного произведения выдвигается на первый план в качестве основно­го предмета деятельности, которым музыкант обязан овладеть. Фак­тором устойчивого отношения в этом случае выступают общие на­выки музицирования, ранее приобретенные субъектом (умение вла­деть данным музыкальным инструментом и т.п.).

Пример из другой сферы - спортивной. Устойчивая сторона фут­больного матча включает в себя прежде всего соответствующие пра­вила: длительность и перерывы во время игры, размеры поля и тре­бования к введению мяча и его отбору у соперника и т.п. Деятельностный фактор заключается в процессе самой игре, проведении кра­сивых, зрелищных комбинаций, коллективном и индивидуальном взятии ворот. В то же время при подготовке к спортивному состяза­нию важнейшим объектом деятельности служат техника владения мячом - та сторона футбольной игры, которая в рамках самого матча является не предметом деятельности, а ее устойчивой основой.

11.2. ПРОГРЕСС И РЕГРЕСС КАК СТОРОНЫ ОСНОВНОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ ФОРМАЦИОННОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Сторонами основного диалектического противоречия формаци­онной реальности выступают общественный прогресс и регресс. Дан­ное противоречие играет ключевую роль для всей системы аксиологии, которая описывает и объясняет различные черты и стороны самой существенной полярности человеческой истории. Общее же количество социальных противоречий вообще не поддается цифро­вому выражению, являясь потенциально бесконечным. Однако фи­лософский анализ не был таковым, если бы не выявил среди всех этих видов полярностей одно-единственное, но существенное про­тиворечие, которое концентрирует вокруг себя важнейшие соци­альные битвы и общественные катаклизмы, пронизывая собой лю­бые виды конфронтации и выступая высшей точкой кипения чело­веческих страстей, столкновения интересов различных субъектов.

Прогресс - высшая ценность социальной формы движения мате­рии, он играет роль эталона, критерия всего человеческого (ценно­стного) бытия. Напротив, универсальной контрценностью выступа­ет общественный регресс. 

Вследствие оценочного характера обще­ственного прогресса и регресса, их определения должны быть аксиологическими. Этому требованию вполне отвечает традиционная дефиниция прогресса как процесса развития общества от низшего к высшему, а регресса, напротив, как эволюции от высшего к низше­му. 

Формационная теория занимает ведущее место в системе аксиологии прежде всего потому, что является конкретным содержанием идеи прогресса. Это учение со всей очевидностью показывает исто­рическую закономерность движения к бесклассовому обществу. Каждая новая формация превосходит предыдущие по производительности труда, социально-политической организации общества, уровню ма­териальной и духовной культуры, по тем условиям, которые предо­ставляет данное общество для развития человека. Если для родового строя характерен крайне медленный темп прогресса, то в классовом обществе он намного ускоряется. Рабство существовало 3 - 3,5 тыс. лет, феодализм - 1,5-2 тыс. лет, капитализм - несколько столетий.

Прогресс и регресс - типичные диалектические полярности, кото­рые, взаимопроникая, постоянно сталкиваются друг с другом. Иными словами, прогресс и регресс не есть мертвые и застывшие сущнос­ти, они представляют собой конкретное единство прогрессивного и регрессивного при доминировании одной из этих сторон. Такое пре­обладание выступает основанием для оценки данного акта в качестве прогрессивного или, напротив, регрессивного. Подобная квалифи­кация какого-либо общественного процесса охватывает наиболее су­щественную тенденцию его развития. Помимо основной, в нем все­гда содержится и противоположная тенденция, хотя порой в неяв­ном, скрытом виде. Так, каждая последующая формация содержит потенциальные возможности роста материальной и духовной куль­туры. Однако на первых этапах ее развития нередко наблюдается сни­жение культурного уровня ряда составных факторов цивилизации. Регрессивные явления выражаются в негативных социальных прогрессах: застое и упадке, разрушении и попятном движении. Регресс -неотъемлемая черта развития формационной реальности.

Категории общественного прогресса и регресса служат наиболее общим критерием (принципом) для различения ценностей и контр­ценностей. Почему именно эти категории выступают эталоном при анализе многообразных видов благ (контрблаг)? Дело в том, что об­щественный прогресс не есть что-то внешнее по отношению к клас­су ценностей. Напротив, общественный прогресс - это фактически высшее благо человека и человечества. В силу этого оценка меры зна­чимости каждой конкретной ценности определяется степенью бли­зости ее к высшему социальному благу. Общественный прогресс, сле­довательно, выступает тем идеалом, к воплощению которого стре­мится человечество. Ему противостоят идеалы общественного рег­ресса, носителями которых выступают реакционные классы и соци­альные группы. Прогресс, выступает глубочайшей потребностью и интересом, объектом стремления и влечения для субъекта.

Движущими силами, субъектами общественного прогресса явля­ются народные массы, которые обладают способностью к разреше­нию важнейших противоречий данной всемирно-исторической эпо­хи, установлению новых экономических и социально-политических отношений, обеспечивающих поступательное развитие всей циви­лизации. Сам прогресс есть результат творческой деятельности на­родных масс. Формационному прогрессу противостоят антинародные силы, которые выступают его контрсубъектами, или носителями регресса. Но ни одному реакционному классу или другой социальной группе не удалось остановить поступательное развитие человечества. Они могут лишь отсрочить, задержать наступление позитивных со­циальных изменений. Хотя, скорее всего, это хрестоматийное поло­жение марксизма носит стратегический характер и полностью при­менимо лишь к развитию межгалактических цивилизаций, или ци­вилизаций космического порядка. В рамках же отдельных планет или их систем поступательная эволюция может остановиться на любой из исторических ступеней. Как раз в конце 2 тысячелетия от Р.Х. че­ловечество находится в типичной бифуркационной точке и его эво­люция может продолжиться как в прогрессивном, так и регрессив­ном направлениях.

Отечественная социальная философия определяет народные мас­сы типично аксиологически, т.е. через понятие прогресса. Она не отож­дествляет народные массы ни с населением конкретной страны или государства, ни с эксплуатируемыми группами людей. Последние обычно играют роль ядра народных масс.

В сегодняшнем мире прогресс по-прежнему остается привилегией меньшинства населения (примерно одного миллиарда из шести). Таким образом, антагонистический тип формационного прогрес­са ныне все более заводит человечество в тупик и оборачивается рег­рессом, угрозой апокалипсиса. Иначе говоря, линия формационного прогресса, характерная для многих веков эволюции классовой ре­альности, все больше трансформируется в общественный регресс, который грозит превратиться в доминирующий фактор человече­ской жизни.

Магистральным ныне является переход человечества к постклас­совому состоянию формационной реальности, который призван ос­вободить исторический прогресс от его антагонистической формы, антагонистический тип прогресса, характерный для классового об­щества, должен уступить место неантагонистическому. Однако и в новых условиях прогресс не будет происходить автоматически, оста­ваясь и здесь процессом достаточно сложным и противоречивым, как это мы видим на примере крайне драматического развития стран социализма. 

Итак, наиболее фундаментальным противоречием формационной реальности выступает полярность между силами прогресса и регресса. Прогресс и регресс следует понимать как аксиологические категории для обозначения, соответственно, высшего и низше­го в функционировании и развитии общества.

11.3. СТРУКТУРА ФОРМАЦИОННОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Каждая общественная формация качественно отличается от всех других, в чем проявляется ее асимметричность. Однако по своей струк­туре любая формация имеет некоторые общие черты, что свидетель­ствует о наличии в рамках социальной формы движения материи глубокой симметрии. Между тем вопрос о структуре формации оста­ется открытым. Вероятно, к ней относятся три взаимно связанных парных компонента: общественное бытие и общественное сознание, материальное и духовное производство, базис и надстройка.

Как отмечалось, во взаимосвязи объективного и субъективного первый из факторов играет в конечном счете определяющую роль по отношению ко второму. Иными словами, субъективное не может иметь превалирующее значение ни в одном из структурных компонентов формации. Общественное бытие, материальное производство и ба­зис являются в первую очередь объективными факторами ее суще­ствования. И наоборот, общественное сознание, духовное производ­ство и надстройка есть формы проявления прежде всего субъектив­ных отношений, которые определяются объективными связями. Ука­занный выше порядок структурных компонентов формационной ре­альности не является произвольным, так как обусловлен логикой взаимосвязи объективного и субъективного. Наибольшая степень объективности характеризует общественное бытие, несколько мень­ше она присуща способу производства материальных благ и эконо­мическому базису.

Категория общественного бытия отражает, в первую очередь, су­ществование людей как особых социально-природных организмов, выступая реальной предпосылкой для формирования таких обще­ственных систем, как производительные силы и экономический ба­зис. Естественные, природные и в силу этого наиболее объективные факторы в снятом виде представлены, прежде всего, в формационном бытии людей, которое в итоге оказывается самой мощной детерминантой среди всех структурных компонентов.

Развиваемый здесь тезис вполне соответствует логике материали­стического понимания истории, которая ищет социальные детерми­нанты в материальных, объективных и предметных факторах жизни людей. Данному критерию отвечает также представление о сущности общественного бытия, которое интегрирует все перечисленные чер­ты в максимальной степени, вбирая в себя объективность не только материального производства, но и непроизводственной сферы об­щества: быта, предметно-практических отношений между общностями и т.д. Иными словами, объективность общественного бытия на порядок весомей, чем объективность производительных сил или эко­номического базиса. На общественное бытие могут непосредственно влиять природная (географическая) среда (например, вспышки сол­нечной активности), тогда как на функционировании производи­тельных сил и экономического базиса они отражаются далеко не всегда. 

Общественное бытие традиционно определяют как матери­альную жизнь общества. В свою очередь, общественное сознание - духовная жизнь людей.

Общественное сознание возникает как отражение общественного бытия в процессе трудовой деятельности. При этом общественное сознание включено в трудовой процесс и другие стороны жизни людей, оно сопровождает всякую человеческую деятельность, явля­ясь ее субъективным моментом. 

Общественное сознание - это отра­жение общественного бытия, выраженное в науке и философии, в произведениях искусства и художественном народном творчестве, в политической, правовой и нравственной идеологии, в религии и мифах. 

Отражая общественное бытие, сознание, вместе с тем, обла­дает известной самостоятельностью, поскольку здесь действуют за­кономерности, которые отличаются от закономерностей развития общественного бытия.

Однако самостоятельность общественного сознания носит отно­сительный характер, ведь идеи возникают на базе развития обще­ственного бытия, материального производства. Они не возникают сами по себе, абсолютно независимо от общественной практики, от ее нужд и запросов. Относительная самостоятельность общественно­го сознания определяется прежде всего тем, что отражение им обще­ственного бытия есть не пассивный, а активный процесс. В результа­те этой активности формационное сознание обретает определенную степень независимости по отношению к общественному бытию, ма­териальной жизни общества. Общественное сознание способно как опережать, так и отставать от бытия. Когда мы определяем характер будущего общества и ставим задачи по его формированию , то нали­цо - опережение сознанием общественного бытия. И, наоборот, ус­таревшие нормы и традиции поведения являются фактами, свиде­тельствующими об отставании общественного сознания от бытия.

Относительная самостоятельность сознания социума выражается также в преемственности развития духовной жизни общества, что находит свое зримое воплощение в прогрессе литературы и науки, норм морали и права и т.д.

Второй структурный компонент формационной реальности - ма­териальное и духовное производство. Он состоит из взаимосвязанных и взаимодополняющих друг друга форм единого процесса обществен­ного производства, законы которого имеют всеобщее значение. Вме­сте с тем единство материального и духовного производства (подоб­но единству общественного бытия и сознания) никогда не перерас­тает в их тождество. Духовное не существует вне связи с материаль­ным, так же как материальное в общественной жизни не существует без посредства духовного. Однако это не означает, что можно отож­дествлять материальное и духовное производство, общественное бы­тие и общественное сознание. 

Современное духовное производство сравнимо с материальным производством по масштабам и по значению в жизни человека. Ма­териальное и духовное производство, подчиняясь общим законам функционирования и развития, вместе с тем обладают определен­ной спецификой. Она проявляется в том, что 

материальное и духов­ное производство в целом выступают как по преимуществу объек­тивный и субъективный компоненты формационной реальности. 

Это их сущностные характеристики. Известно, однако, что каждое явле­ние много богаче своей сущности. Так обстоит дело и с двумя спосо­бами общественного производства, которые по своему содержанию объективно-субъективны. В сфере материального производства гла­венствующую роль играют объективные связи. Духовное производ­ство, напротив, есть область господства человеческой субъективнос­ти.

Материальное производство играет определяющую роль по отно­шению к духовному производству, так как последнее носит как бы «вторичный», «надстроечный» характер. Это обусловлено различной степенью объективности двух форм общественного производства, непосредственной связью материальных отношений со всем соци­ально-природным миром и отражательным свойством духовных об­щественных связей. В процессе материально-производственной деятельности создается прибавочный продукт, являющийся необходи­мым фактором духовного производства, которое в качестве специ­фического осуществляется в обществе в свободное от материального производства время. По мере эволюции цивилизации рамки такого времени постепенно расширяются и все большее количество людей получает возможность посвятить себя умственному интеллектуаль­ному труду.

Духовное производство, будучи многократно обусловленным ма­териальным производством, оказывает на него столь же многообраз­ное воздействие. В единой системе общественной жизни между мате­риальным и духовным производством существует взаимодействие, которое осуществляется через сложно разветвленные каналы челове­ческих отношений и которое происходит неодинаковым образом в разных экономических формациях [11].

Как в материальном, так и духовном производстве мы имеем дело с процессом накопления богатства и его постоянного расширения, непрерывного роста и возобновления кадров людей, занятых в обеих общественных сферах, их образования и воспитания. Для материаль­ного и духовного производства характерны прямо противоположные тенденции занятости человека. Общественный прогресс способству­ет сокращению участия человека в сфере материального производ­ства и расширяет его возможности как субъекта духовной деятельно­сти. В ведущих странах мира постоянно росла доля работников пре­имущественно умственного труда: в США она составляла 55 процен­тов, в Японии - 48, в СССР - 30 [12].

Третьим формационно-структурным компонентом выступают ба­зис и надстройка. 

Под базисом принято понимать систему производ­ственно-экономических связей (отношений). 

Однако такое понима­ние не является вполне адекватным. Дело в том, что отличительный признак базиса - его экономический характер. Но что означает дан­ный признак? Попытка найти определение этого важнейшего миро­воззренческого понятия в философских словарях, энциклопедиях и других справочных изданиях, обнаруживает отсутствие в них даже самого термина «экономика» и «экономический», хотя в некоторых рубриках они широко используются [13 - 14].

Подобная ситуация фактически означает отсутствие в отечествен­ной философской мысли аутентичного понимания того, что следует подразумевать под экономикой. Можно, правда, обратиться к учеб­никам по политэкономии, однако и там обнаруживаются разногла­сия по поводу ее предмета. В политэкономии мы чаще всего находим констатацию того, что предметом ее изучения являются производ­ственные отношения капиталистического или любого другого общества. Возьмем этот тезис в качестве отправного в наших дальнейших рассуждениях. Говоря о производственных отношениях, специалис­ты обычно проводят грань между технико-технологической состав­ной способа производства и материального базиса и его социальной, или экономической, сторонами. Под социально-экономической сто­роной обычно понимают взаимоотношения людей, вытекающие из отношений собственности, которые и определяют характер суще­ствующих в данном обществе отношений, складывающихся по по­воду производства, обмена и распределения.

Из этого можно заключить, что сущность экономики составляют отношения собственности. 

В наибольшем объеме эти отношения при­сущи материальному способу производства и, в частности, произ­водственным отношениям. Отсюда неудивительно, что экономичес­кий базис традиционно отождествляется с этими социальными свя­зями. Ведь именно здесь в первую очередь складываются отношения собственности, характерные для данного общества. Они бывают двух основных типов -общественные и частные. Однако отождествление базиса с производственными отношениями все же неправомерно, ибо экономические связи охватывают не только формы собственно­сти, присущие материальному способу производства. Базисно-экономические связи, наряду с собственностью на землю, водные ре­сурсы, лесные угодья и средства производства, включают в себя так­же общественные связи по поводу отношений собственности в ду­ховном производстве.

Фактически «каждая форма общественного сознания обретает как бы свой базис. А если это делается на коммерческой основе, то врастание в производительные силы может быть весьма силь­ным, особенно если производство духовных товаров поставлено на поток» [15]. Типографии, СМИ и многое другое тоже могут быть как в общественной, так и личной, частной собственности. Все вместе взятые отношения собственности и составляют эко­номический базис данного общества. Следовательно, совпадение производственных отношений и базиса - частично, неполно и фрагментарно.

Кроме того, собственность на отдельные земельные, лесные уча­стки и другие материальные и духовные объекты может не иметь производственного характера, если не используется для получения каких-либо продуктов, товаров или услуг производственного назна­чения. Например, на даче или в поместье разводятся цветы, форми­руются красочные ландшафты, парки и т.д. Однако указанные объекты имеют экономическое значение в силу того, что включены в общую структуру собственнических отношений (они могут быть отчуждены (полностью или частично) для нужд производства, обменены или подарены другим правосубъектам.

Надстроечные общественные связи возникают на основе и под непосредственным воздействием базисно-экономических. К надстрой­ке относятся, в первую очередь, духовные отношения, существую­щие, прежде всего, в виде идей, которые оправдывают и защищают господствующие в обществе формы собственности, экономическо­го, политического, правового, нравственного неравноправия. В то же время здесь складываются и прямо противоположные духовные свя­зи (теории, доктрины), доказывающие необходимость частичного или полного изменения существующих базисно-экономических и господствующих надстроечных отношений. Разумеется, одни идеи и теории не способны обеспечить охрану и устойчивость данных экономичес­ких, политических, правовых и иных общественных связей. Для это­го нужны мощные учреждения, располагающие не только идейной, но и вполне материальной силой. Именно такой характер присущ государственно-политическим институтам власти и управления, ко­торые призваны обеспечить внутренние и внешние условия для ус­пешного функционирования собственного экономического базиса.

Итак, над базисом, как своеобразным фундаментом здания, воз­вышается соответствующая ему надстройка, которая включает идео­логические и социально-психологические связи (отношения): поли­тические, правовые, философские, религиозные и иные. 

Базис - это экономический строй общества на данной ступени его развития складывающийся объективно и являющийся основанием духовно-практической жизни субъектов. Надстройка есть в значительной час­ти система идей, которые, прежде чем им сложиться, проходят че­рез общественное сознание людей [16].

Экономика, с одной стороны, шире базиса, поскольку включает в себя ряд общественных явлений и связей, выходящих за рамки последнего. Речь идет о социальных образованиях, функционирую­щих на основе экономических отношений. Так, результаты приклад­ных наук, имеющие непосредственный выход в практику и произ­водство, нередко приобретают экономический характер и порой кон­курируют между собой по законам рынка. Соответствующим образом они финансируют и оплачиваются. С другой стороны, базис как ос­нова всей надстройки выходит за рамки экономического, ибо на общество в целом, его идейно-психологическую и нравственную ат­мосферу оказывают влияние некоторые мощные общественные струк­туры внеэкономического характера (сеть коммуникаций, демогра­фическая ситуация и многое др.).

Надстройка определяется базисом, качественные изменения ко­торого обусловливают изменение всей надстройки. Эту определяемость, конечно же, нельзя сводить к одной лишь экономической детерминанте, хотя она и является наиболее важной. Иначе можно скатиться к представлениям вульгарного «экономического материа­лизма».

Какие же еще детерминанты, помимо экономической, существу­ют в базисных структурах? Таковыми могут быть экологическая, де­мографическая и др. Следовательно, экономическая детерминанта -наиболее существенная, но отнюдь не единственная в рамках систе­мы базиса. Значение каждой из указанных выше и иных базисных детерминант и их влияние на надстройку не является раз и навсегда данным и неизменным. Их конкретная роль изменяется в зависимос­ти от всей эволюции данного социального организма. Вместе с тем подобный «плюралистический» подход вовсе не означает равноцен­ности и равнозначности базисных детерминации, ибо экономичес­кая составная в конечном счете выступает в качестве главенствую­щей и определяющей все другие, хотя на конкретном этапе развития на первый план могут выйти и другие (внеэкономические) факторы.

Надстройка обладает относительной самостоятельностью по отношению к своему базису. Изменения в базисе автомати­чески в надстройке не отражаются. В этом и реализуется активный характер надстройки, проявляющийся не только в функции защиты и охраны надстройкой своего базиса, но и ее преобразующей функ­ции. Общественные идеи и различные надстроечные учреждения, раз возникнув под влиянием базисных связей, приобретают по отноше­нию к ним известную самостоятельность, что выражается в преем­ственности развития политики и права, искусства и философии и т.д. В ходе радикальных формационных преобразований прекращают свое существование как прежние базисные, так и надстроечные об­щественные связи. Однако ликвидация общественного базиса и над­стройки никогда не бывает полной, поскольку значительные их ком­поненты сохраняются, иначе прогресс в искусстве, философии или морали был бы попросту невозможен. В классовой цивилизации гла­венствующее место в надстройке занимает политическая организа­ция общества и, прежде всего, государство.

Приведем итоговую логическую схему изложения ключевых воп­росов теории формационной реальности.

Обсудить книгу на форуме